Необходимая оборона и психотравмирующая ситуация.
Как совокупность двух указанных категорий может помочь защите?
Указанные категории тесно переплетаются между собой, сложно представить ситуацию когда обороняющейся не находится в сложной психологической ситуации. Нападение, как правило всегда сопровождается психологическим стрессом. В статье обсудим, как наличие психотравмирующей ситуации, может быть использовано в практической деятельности, при организации защиты по делам связанным с необходимой обороной.
Нормативная база.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.09.2012 N 19 посвященному вопросам необходимой обороны данный вопрос рассматривается в пункте № 15.
Пленум ВС РФ разъяснил, что следует отграничивать убийство при превышении пределов необходимой обороны (часть 1 статьи 108) от убийства в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта) (статья 107), принимая во внимание, что для преступлений, совершенных в состоянии сильного душевного волнения, характерно причинение вреда потерпевшему не с целью защиты и, следовательно, не в состоянии необходимой обороны.
Кроме того, обязательным признаком преступлений, совершаемых в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения, вызванного действиями потерпевшего, является причинение вреда под влиянием именно указанного волнения, тогда как для преступлений, совершенных при превышении пределов необходимой обороны, этот признак (наличие аффекта) не обязателен.
Таким образом, мы видим что Верховный Суд РФ разграничивает эти две юридические категории причинение вреда в состоянии необходимой обороны и в состоянии сильного душевного волнения по целям (первое в целях обороны, второе такую цель не преследует) и по наличию сильного душевного волнения, вызванного действиями потерпевшего, чего в первом случае может и не быть.
Однако судебная практика вполне допускает взаимное дополнение данных категорий.
Приведу пример из конкретной судебной практики.
Пример № 1.
Иванова (фамилии изменены) обвинялась в совершении преступления предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, а именно в убийстве своего мужа.
В ходе судебного разбирательства было установлено, что в период совместной жизни у Ивановой с мужем постоянно происходили ссоры. Муж часто напивался и бил ее, особенно последнее время. 01.10.2011 с утра муж стал скандалить, оскорблять ее, в этой связи она ушла к своей соседке. Последняя предложила отметить праздник и они распивали спиртное, затем она легла в зале на диван и уснула.
Проснулась от удара в глаз, бил муж, который выражался в ее адрес нецензурной бранью, требовал, чтобы она шла домой. Она пошла в кухню за одеждой. Когда подошла к обеденной зоне, взяла куртку и стала одеваться, то муж, находясь за ее спиной, нанес удар в область затылочной части головы, сломав при этом заколку, которая от удара разлетелась на части. Чем нанес удар, не видела, так как находилась к нему спиной, допускает, что ударить мог табуретом, который увидела в его руках, когда обернулась после удара по голове.
В этот момент муж замахнулся для нанесения удара, подняв табурет над головой. Кухня очень небольшая, выход из кухни один, свободного пространства мало. Муж стоял, загораживая собой выход из кухни, который находился за его спиной.
Тогда Иванова, защищаясь, схватила со стола какой-то предмет, как оказалась потом нож, и нанесла им один удар в грудь мужу. Какой рукой нанесла удар и куда впоследствии дела нож, не помнит, поскольку находилась в стрессовом состоянии. Пришла в себя, когда стала выходить из ограды и увидела, что муж лежит у калитки, руками держится за грудь, на его футболке выступила кровь. Побежала вызывать скорую помощь.
Суд первой инстанции, признав в действиях Ивановой элементы необходимой обороны, постановил по делу оправдательный приговор.
Данный приговор был обжалован стороной обвинения. В обоснование своей позицией сторона обвинения указывала, что судом не дано надлежащей оценки показаниям обвиняемой Ивановой на следствии о том, что удар табуретом погибший на кухне ей не наносил, а лишь замахнулся им. Имея реальную возможность убежать, не находясь в условиях ограниченного пространства, обвиняемая, тем не менее, взяла со стола нож и умышленно нанесла им удар мужу в грудь.
При этом Иванова не могла не осознавать, что наносит погибшему вред несоизмеримый с вредом, который мог бы наступить в результате его посягательства на ее жизнь, т.е. обвиняемая действовала с прямым умыслом на лишение жизни мужа, не находясь при этом, в состоянии необходимой обороны. Об умысле обвиняемой свидетельствует примененное ей орудие преступление, а также локализация ударного воздействия — грудная клетка в области сердца.
Кроме того, причиненные Ивановой погибшим телесные повреждения в тот день, не повлекли вреда ее здоровью, а поэтому это обстоятельство указывает на то, что муж насилия, опасного для жизни и здоровья к обвиняемой не применял, а следовательно у нее не имелось реальных оснований для самообороны.
Стороной обвинения указывается на то, что согласно заключения эксперта от 01.11.2011 г. во время совершения преступного деяния Иванова находилась в длительной психотравмирующей ситуации, вызванной неоднократными, на протяжении длительного периода времени, издевательствами, противоправными и аморальными действиями со стороны погибшего.
Указанные обстоятельства подтвердили свидетели А., А., Б. и другие, что указывает на то, что посягательство со стороны мужа для обвиняемой не было неожиданным и внезапным, а следовательно условия необходимой обороны, предусмотренные ч. 2.1 ст. 37 УК РФ на момент совершения преступления отсутствовали.
Соответственно по мнению прокурора судом должна быть дана оценка действиям обвиняемой с позиции ст. 107 УК РФ.
Судом второй инстанции апелляционное представление прокурора было оставлено без удовлетворения, а приговор первой инстанции без удовлетворения.
Так суд указал, что в соответствии с заключением судебно-психиатрической экспертизы от 01.11.2011 г. во время совершения преступного деяния Иванова находилась в длительной психотравмирующей ситуации, вызванной неоднократными, на протяжении длительного периода времени, издевательствами, противоправными и аморальными действиями со стороны погибшего.
Наличие длительной психотравмирующей ситуации, выявленной у Ивановой психолого-психиатрической экспертизой, не исключает при обстоятельствах, установленных судом, права последней на самооборону (Кассационное определение Омского областного суда от 26.04.2012 по делу № 22-1741/12).
Важно!
Как мы видим в рассмотренном деле, сторона обвинения пыталась доказать, что наличие длительной психотравмирующей ситуации означает отсутствие неожиданности и внезапности нападения, то есть обороняющееся лицо, должно было осознавать и как бы ожидать факт нападения от лица которое создавало психотравмирующую ситуацию, тем самым по мнению стороны обвинения, отсутствуют условия необходимой обороны, предусмотренные ч. 2.1 ст. 37 УК РФ когда обороняющейся не может оценить степень и характер нападения в силу неожиданности посягательства и применяет для защиты действия явно не соответствующих характеру и опасности посягательства.
Приведенная судебная практика указывает об обратном, что нахождение в состоянии сильного душевного волнения вызванного длительной психотравмирующей ситуацией не исключает возможности необходимой обороны, в том числе и действий не соответствующих характеру нападения, если это нападение было для обороняющегося неожиданным и он не имел возможности оценить истинный характер опасности и соотнести с данной опасностью свои оборонительные действия.
Пример № 2.
Наличие длительной психотравмирующей ситуации и необходимой обороны в действиях обороняющегося лица, также прослеживается в другом примере. Как мы знаем на сегодняшний день остро стоит проблема с так называемым семейным насилием, когда жертва, как правило, это женщина, подвергается длительному насилию как физическому, так и психологическому со стороны мужа, сожителя. Данная ситуация порождает накопление эмоционального напряжения, которая при очередном конфликте может породить причинение вреда, в том числе и в состоянии необходимой обороны.
Так приговором суда Петрова (фамилия изменена) признана виновной в совершении убийства, то есть умышленном причинении смерти другому человеку (ч. 1 ст. 105 УК РФ).
Преступление, как установлено судом первой инстанции, совершено при следующих обстоятельствах: Петрова, находясь в комнате общежития, в ходе произошедшего конфликта с Сидоровым (фамилия изменена), в результате личных неприязненных отношений, нанесла потерпевшему не менее одного удара кухонным ножом, причинив потерпевшему колото-резаную рану на груди слева, с проникновением в левую плевральную полость, с повреждением верхней доли левого легкого, перикарда, легочного ствола, сердца, в результате чего наступила смерть Сидорова.
В судебном заседании Петрова вину признала частично, указав, что 12 июня 2017 года она с двумя дочерями находилась дома, ее гражданский муж Сидоров пришел домой в состоянии алкогольного опьянения и лег спать, когда она готовила еду, он проснулся и начал ругаться, что она приготовила еду только себе, у них на этой почве произошел скандал, в ходе которого Сидоров двумя руками схватил ее за горло и начал душить, она смогла вывернуться, но Сидоров продолжил ее нецензурно оскорблять и угрожал убийством, он потянулся к ее шее, она схватила первое, что лежало на столе, это оказался нож, и нанесла ножом один удар в область груди потерпевшего.
⠀
После этого, Сидоров пошел к кровати, а она стала вытирать кровь с пола, чтобы дети не увидели, и помыла нож. Когда она заместила, что потерпевшему плохо, стала зажимать его рану рубашкой и вызвала скорую помощь. Потом приехали сотрудники полиции и ее задержали, а детей забрала соседка. Петрова показала, что Сидоров неоднократно ее избивал, но в полицию она не обращалась.
Суд первой инстанции отверг доводы Петровой о том, что она защищалась от действий Сидорова и действовала в пределах необходимой обороны, указав, что данная версия не нашла своего объективного подтверждения в ходе судебного следствия.
Оценивая показания Петровой суд указал, что на протяжении предварительного и судебного следствия она неоднократно меняла свои показания в части момента нанесения удара Сидорову, так в ходе судебного следствия указывала, что нанесла удар ножом, когда Сидоров повторно начал ее душить, что не сообщала при первых допросах, и данное обстоятельство суд расценил как способ защиты осужденной от предъявленного обвинения.
Апелляция.
Суд апелляционной инстанции указал, что судом первой инстанции не было принято во внимание и не получило своей оценки заключение судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы от 24 августа 2017 года, исследованное в ходе судебного следствия, согласно выводам которого:
Петрова не находилась в состоянии аффекта, вместе с этим, характер взаимоотношений, постоянные угрозы со стороны потерпевшего, оскорбления в ее адрес и ее ребенка, невозможность выйти из сложившейся ситуации, наличие длительного периода данного взаимодействия, обусловили возникновение и накопление у подэкспертной эмоционального напряжения.
Сложившаяся ситуация носила для Петровой острофрустрирующий характер. У нее отмечались чувство безвыходности из сложившейся ситуации, субъективное ощущение ее неразрешенности социально-приемлемым способом.
Мотивируя свой вывод об отсутствии состояния аффекта у Петровой, эксперт указывает, что на момент деликта у подэкспертной отмечалось частичное ослабление контроля, непосредственность отреагирования возникшего побуждения, что определялось длительным пребыванием в психотравмирующей ситуации, а в сочетании с личными особенностями при возникновении у нее выраженного по силе комплекса эмоциональных переживаний.
Акценты, расставленные апелляцией.
Рассматривая дело, суд апелляционной инстанции указал, что разрешая вопрос о наличии или отсутствии признаков превышения пределов необходимой обороны, суд должен учитывать предшествовавшие посягательству события, число лиц с каждой стороны, неожиданность действий посягавшего, а также все иные обстоятельства, имеющие значение для дела (в том числе и эмоциональное состояние оборонявшегося лица), в результате чего выяснить — имелась ли у оборонявшегося возможность объективно оценить степень и характер опасности нападения.
Учитывая обстановку посягательства, а именно тот факт, что Сидоров находился в состоянии средней степени алкогольного опьянения, что установлено судебно-медицинским экспертом в размере 2,4% промилле, на близком расстоянии перед Петровой первым начал конфликт, вел себя агрессивно, схватил ее своими руками за шею и душил, при этом в комнате были только малолетние дети, судебная коллегия приходит к выводу, что у Петровой имелись основания для применения необходимой обороны и защиты от насилия со стороны Сидорова поскольку способ нападения представлял явную опасность для жизни осужденной.
Поскольку Петрова реально опасаясь за свою жизнь, нанесла один удар Сидорову в процессе нападения на нее, без разрыва во времени, судебная коллегия приходит к выводу, что с учетом пребывая Петровой в длительной психотравмирующей ситуации в силу ч. 1 ст. 37 УК РФ она была вправе защищаться любым доступным ей способом, в том числе и путем применения ножа.
Приговор суда первой инстанции был отменен, Сидорова оправдана по предъявленному обвинению в связи с отсутствием в деянии состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ (Апелляционное определение Московского городского суда от 12.03.2018 по делу N 10-3044/2018).
Как мы видим в данном деле суд использовал наличие факта длительной психотравмирующей ситуации, что в итоге повлекло постановку оправдательного приговора.
В следующей статье обсудим вопрос: «Возможна ли необходимая оборона в обоюдной драке?».
Автор – адвокат Спиридонов Михаил Владимирович
